Жить в России и не работать - значит обречь себя на одиночество, отчужденность общества. Испокон веков люди в нашей стране селились рядом друг с другом. Более 90 процентов жителей Российской Империи до начала 20 века составляло население деревень. А там, как известно, укрыться от зоркого глаза соседей трудно. Все знали о достатке каждого дома, кто работящий человек, а кто лодырь и бездельник. Отношение общества к последним всегда было осуждающим и даже презрительным. Главным критерием для оценки человека являлся ежедневный, систематический и тяжелый труд. В деревне иначе не проживешь.
Понятно, что инвалиды под этот критерий мало подходили. Тем не менее, атмосфера вокруг них тогда была тоже не теплая. Однако не пустить инвалида на ночлег, не покормить его считалось для селянина не допустимым. Для чего в большинстве изб, где позволяли условия, имелись отдельные топчан и набор посуды, которыми никто не мог пользоваться кроме странников и калек. В то время существовало поверье, что в людях больных, увечных находится частица нечистой силы. И при прикосновении к инвалиду, при пользовании его вещами, посудой она переходит к другим людям. Отказ таким путникам в ночлеге и пище также вел по данному поверью к множеству бед для дома и его хозяев. Как видите, у рядового селянина не было выбора. Он делал свои милосердные поступки больше за страх, чем за совесть. Такая вот своеобразная модель интеграции инвалидов в общество.
В конце 19 - начале 20 веков нарождающийся класс российских капиталистов пытался изменить ситуацию в этой сфере, придать благотворительности больше осмысленности и направленности. В городах стали появляться частные, благоустроенные для тех лет Дома инвалидов, бесплатные больницы и столовые. Желающих людей с ограниченными возможностями обучали простейшим навыкам работы. Ведь бедность населения, словно острый нож для делового человека! Зачем ему что-то производить, продавать, если у него это никто не купит?! Предпринимателям жизненно важно обустраивать пространство вокруг себя! Увы, в России в начале прошлого века завершить такого обустройства им не удалось...
В Советском Союзе, как известно, «инвалидов не было». Хотя эту фразу можно смело употреблять и без кавычек. Существование нашего брата тогда на 10-20 рублей госпособия в месяц трудно назвать жизнью, тем более полноценной. Помню, на свои первые 16 р. пенсии в конце 70-х годов получаемые мной как инвалидом детства 1-ой группы я не смог бы протянуть и недели, если бы жил один. В провинции, в магазинах в ту пору, как помните, ничего не найдешь кроме знаменитых плавленых сырков. А на рынке тех лет в Самаре, тогда в Куйбышеве, килограмм приличной говядины стоил уже около 5 рублей (и чем дальше от Москвы, тем - дороже!). О покупке необходимых лекарств на эти 16 р. я вообще молчу. Так что, жизнь наша чем-то напоминала небытие. Нужно было ходить в собес как на работу, напоминать о себе, о том, ты не полностью ушел в нирвану. Самых упорных из нас соцслужбы могли «осчастливить» продуктовым набором или путевкой в санаторий. Были, конечно, и такие «везунчики», нашедшие работу, которым разрешалось получать зарплату вместе с пособием не свыше сначала 100, затем 120, а в конце 80-х годов аж 150 рублей! Другими словами, чем больше получка, тем меньше пенсия! Жутко мощный стимул, чтобы мариноваться каким-нибудь гардеробщиком или вообще ничего не делать! Особенно тяжело приходилось инвалидам труда, которые имели неплохую по тем временам пенсию в 70-100 рублей. Однако почти все деньги тратились на лекарства «из-под полы». Искать хорошую работу не было смысла из-за этих ограничений. Некоторым из них, правда, удавалось хитрить, работать за близких или за друзей. Поэтому все поиски инвалидами приработка считались первыми признаками неадекватности и всерьез социальщиками не воспринимались. Иногда в их глазах читалось искреннее непонимание: «И так ему платят! Чего еще желать?» Чаще у них в глазах был виден явный отсвет того дремучего поверья: мол, сидели бы дома, людям не мешали бы. Даже прикоснуться к нам боялись, обходили инвалидов за метр...
В лихие годы Перестройки, когда никто ни за что не мог поручиться, нам наконец-то позволили работать, кому, где повезет устроиться. И грозную трудовую рекомендацию ВТЭКа в начале 90-х полушепотом объявили лишь «рекомендательным документом»! Атмосфера вокруг нас стала постепенно теплеть. Окружающие начали воспринимать на равных! Они увидели, что люди с ограниченными возможностями могут что-то делать, могут быть полезными обществу, а не только просить о помощи! Нам стали предлагать большие проекты, долгосрочные планы! Результат был опять во главе угла, а не физические возможности человека и какие-то затхлые поверья! Для сотрудника, знавшего свое дело хорошо, дальновидный шеф был готов выполнить любые его условия, будь он инвалидом или неинвалидом. Легче и быстрее решались медицинские, бытовые и другие проблемы работников с инвалидностью. Причем часто без привлечения сил госструктур. Зачем что-то просить, когда можешь просто заработать и купить нужное тебе?! Но беда в том, что эти наработки не были в дальнейшем закреплены законодательно. И как следствие - российские инвалиды так и не получили реального права выбора места работы. Сейчас мы по-прежнему зависим от воли работодателя, от прихоти чиновника, отвечающего за наше трудоустройство. Ребята, окончившие с красными дипломами ВУЗы, вынуждены порой вновь тупо клеить коробочки или «перебирать скрепки», потому что у местных властей «нет иных возможностей» их трудоустроить.
Необходимо сегодня активнее стимулировать подвижников, тех, кто непосредственно сотрудничает с инвалидами. Могли бы помочь здесь предложенные мной в статье «Заложники темноты» («МН»№32 за 2006г. или наMy Webpage). индивидуальные налоговые льготы для помощников людей с ограниченными возможностями: соцработников, медиков, работодателей, коммунальщиков и т.д. Рассчитываться данные льготы должны по Проценту Потери Здоровья (ППЗ) каждого из нас. Тогда организации будут охотнее нанимать инвалидов, работники соцсферы - создавать все условия для нашей полноценной жизни. Методика расчета данного коэффициента давно известна в цивилизованных странах. (Об этом можно судить по различным международным документам. Интересные примеры использования подобного коэффициента приведены и в международной части Специального доклада Уполномоченного по правам человека в РФ «Права и возможности инвалидов в Российской Федерации» за 2001 год. Например, в США ветераны с ограниченными возможностями получают пособия разной величины, от 101 доллара в месяц при 10%-тной инвалидности до 2100 долл. при 100%-тной инвалидности.). Правда, на Западе он не применяется столь широко, как предлагаю я. Но там нет такого количества острых проблем. И «правила игры» у них заданы давно. Мы же еще в силах что-то изменить, поменять вектор движения, изучив чужие ошибки.
Наше преимущество в изучении чужого опыта с каждым днем тает. Российская система соцзащиты все больше напоминает американскую 50-60-х годов прошлого века со всеми ее недочетами и огрехами. Она была ориентирована в ту пору на элементарное выживание бедных слоев США, на поддержание минимальных социальных стандартов. Повторяя тот же путь, мы обрекаем себя на постоянное отставание в данной области от цивилизованного мира.
Недавние изменения в социальных законах вряд ли ускорят интеграцию российских инвалидов в общество. Целью этих поправок скорее является консервация нынешнего положения вещей в данной группе населения. «Вот, мол, станет страна побогаче, будете есть на золоте, лечится в Швейцарии! - говорят нам большие социальные начальники,- А пока берите, что вам дают.» Стратеги из Минздрава забывают о небольшой, но важной, особенности личности любого человека. Она не способна застыть ни на секунду! Личность может только расти, развиваться или... деградировать! Сколько же средств нам понадобится, чтобы лишь вселить веру в себя в отчаявшихся людей после подобных экспериментов, обогреть их души? И какие потребуются вложения и силы потом, на дальнейшую адаптацию инвалидов в общество?...
Ясно, что чиновники от соцзащиты думают о своем будущем, не решая многие проблемы сейчас, приберегая их на «потом». Они готовят для себя фронт работ на долгие годы вперед! Им, разумеется, легче работать с безынициативными, социально неустроенными людьми, которым буквально нужно ноги передвигать. Да лет через 5 после такого прозябания можно будет требовать под инвалидов дополнительного финансирования на выделение индивидуального соцработника, а то и двух, для каждого из нас. Слышал недавно, к 2010 году число людей с ограниченными возможностями в России возрастет до 20 миллионов! Сейчас по данным Минздрава РФ у нас в стране уже насчитывается около 14,5 миллионов инвалидов! 3 года назад людей с инвалидностью в России было 11 миллионов по сведениям того же ведомства Зурабова. Так ведь и всех наших запасов нефти и алмазов не хватит на субсидирование социальных проблем!
Однако работы для нас с каждым днем становится все меньше. И холодок давнего суеверия нам все чаще доводится ощущать на себе. Судя по принятым летом 2004г. поправкам в Закон «О социальной защите инвалидов в РФ» №181, помощи подвижникам от властей придется ждать еще долго и о нашей скорой интеграции лучше не вспоминать. Теперь мы сможем работать в организациях, штат которых не менее ста человек. Предприятия с меньшей численностью сотрудников, конечно, смогут принимать инвалидов на работу, но льготы на них распространяться за это не будут и затраты на создание рабочих мест для нашего брата уже никак не возместишь. Давно замечено, что адаптация человека с ограниченными возможностями быстрее проходит в маленьком коллективе, чем в большом. Тут и 30 человек, как было в прошлой редакции Закона №181, много, не то, что огромный коллектив со штатом в 100 и более сотрудников! Думаю, немногие инвалиды сознательно пойдут на такие моральные издержки. Скорее всего, средние и крупные предприятия опять начнут принимать на работу «подснежников» списком из ближайшего объединения инвалидов. О праве выбора места работы при этом нам лучше забыть. Говорить же об индивидуальном подходе к работнику с ограниченными возможностями, о его профессиональном росте здесь тем более сложно. У наших работодателей не осталось внятных стимулов для этого.
В последние лет 5-8 наметилась отрадная тенденция: молодые инвалиды поверили в свое будущее, они активно стали поступать в ВУЗы. Ребята трезво оценивают собственные силы, выбирают специальности: юристов, филологов, психологов и т.д., - которые помогут им стать в дальнейшем конкурентоспособными на рынке труда. Специфика данных профессий требует от сотрудника часто брать ответственность на себя, знания всей информации по определенному вопросу, находящемуся у тебя в работе. Что возможно только в небольших фирмах, где каждый работник на счету и от его труда зависит успешность всего предприятия. Коллектив там просто будет вынужден быстро и толково обучить человека с ограниченными возможностями, а не давать ему малозначащие задания. В больших же кампаниях скорее нам уготовано быть в основном на вторых ролях: сортировщиками писем, курьерами и т.п. У инвалида в таком случае меньше шансов заявить о своем потенциале, будь у него хоть три или пять красных дипломов. Слишком велико расстояние от рядового сотрудника в крупных фирмах до людей, принимающих в ней решения. Слишком много условностей естественных, а больше искусственных, придется преодолеть ему на этом пути. Да и где он найдет такую фирму с численностью сотрудников в 100 человек в деревне или небольшом городке? Вы встречали где-нибудь кроме, разумеется, столицы газеты или адвокатские бюро с подобным штатом?! Не трудно предвидеть в сложившихся условиях заметный отток студентов-инвалидов из ВУЗов в скором времени. Какой смысл им приобретать высшее образование, тратить свои время, здоровье, а часто и родственников, если эти знания никогда не пригодятся?
Не понятно, зачем Законодательство связывает квоты на предоставление рабочих мест для инвалидов с численностью работающих на предприятии? Ведь такой подход не решит множества проблем, а лишь создаст новые: поиск фирмы с необходимым штатом и соответствующим специальности инвалида профилем, его доставка на работу и обратно и т.д. Фирмы с подобным штатом не всегда найдешь около дома, даже в большом городе. Не разумнее ли те же 4% квот для нас выделять из фонда оплаты труда организации, начиная с 1-2 миллионов в год? То есть в фирме со штатом от 10-20 человек и вполне приличной зарплатой у каждого. Одного-то инвалида они смогут обустроить, хоть на полдня! Да если фирме за такого работника еще будет положена льгота по его личному ППЗ! Тогда успешным предприятиям независимо от числа сотрудников станет выгодно трудоустраивать у себя людей с ограниченными возможностями, обучать нашего брата действительно нужным профессиям. Во второразрядных же фирмах мы мало чему научимся, числись там хоть тысяча человек! Успешные бизнесмены быстрее интегрируют нас в общество. Им это жизненнонеобходимо, как и нам! Для чего нужно убрать все надуманные препоны! Например, изменить Статью 238 Налогового Кодекса РФ, фактически ограничившей годовой доход инвалида по месту работы в сто тысяч рублей. Организация просто лишается налоговых льгот, если зарплата работающего там инвалида превысит эту священную планку в 100 тысяч р. за год. А вдруг он на свою беду изобретет что-то великое или напишет гениальную книгу?! Узнаем ли мы о нем когда-нибудь? Кто его поддержит в самом начале?
Действующий ныне Закон «О социальной защите инвалидов в РФ», построен, главным образом, вокруг статей 10 и 11: о Базовой программе реабилитации и об Индивидуальной программе реабилитации инвалида, которые вновь стали «обязательными документами» при трудоустройстве и решении прочих наших проблем. Даже если пройдешь МСЭ, получишь инвалидность, без разработанной во всех деталях ИПРи по данному закону нам мало на что можно надеяться. Все должно быть в ней тщательно прописано!
Читая принятые во исполнение данной статьи Приказ Минздрава № 287 от 29.11.04г., Постановления Правительства РФ №877 от (не пугайтесь, и в праздники о нас «на верху» помнят!) 31.12.05г. или недавнее №95 от 20.02.06г., начинаешь явственно ощущать себя 10-м винтиком полиэтиленовой мешкотары, от которого не зависит ни происходящее вокруг, ни жизнь его самого. В этих документах намечены основные направления работы Медико-Социальной Экспертизы, даны форма ИПР и довольно туманные критерии определения инвалидности. Они даже не предполагают выяснение интересов инвалида, его наклонностей. По ним МСЭ при разработке ИПРи не обязана учитывать пожелания самого обследуемого. В бланке нет даже графы для такой записи. Мы не можем ОФИЦИАЛЬНО пригласить на экспертизу никого из специалистов, кроме своего врача, чтобы вместе с ними члены МСЭ могли бы подробно обсудить все разделы ИПРи для конкретного инвалида. Работодатель смог бы предоставить реальную смету затрат, требующихся на создание специального рабочего места для обладателя данной ИПРи. Архитектор дал бы совет о том, как лучше перепланировать квартиру, подъезд или другое помещение, часто используемое данным инвалидом. Представитель ЖЭКа мог бы предъявить план двора либо части улицы около дома обследуемого с указанием расположения предполагаемых пандусов и прочих вспомогательных приспособлений для его удобства. Безусловно, человек с ограниченными возможностями должен иметь право приглашать с собой тех специалистов, которых он сочтет нужным, т.е. включить их в комиссию по разработке ИПРи для него. Что, во-первых, поможет самому инвалиду подготовиться к МСЭ более основательно и говорить там о своих пожеланиях предметно, с цифрами в руках. Во-вторых, приглашение новых специалистов в МСЭ снизит риск злоупотреблений в ней. В-третьих, позволит членам экспертизы постоянно быть в курсе современных технологий в различных областях нашей жизнедеятельности с помощью тех же специалистов. Последние же могли бы затем, наделенные полномочиями от МСЭ, осуществлять определенные мероприятия ИПРи на практике. Таким образом, мы получили бы крепкую, устойчивую систему нашей интеграции в общество: от постановки задачи до ее выполнения. При РАВНОПРАВНОМ участии всех сторон!
Сегодня сложилась довольно парадоксальная ситуация: тебе могут записать в ИПРи какие угодно хорошие и нужные предложения, но ответственных за их выполнение можно найти с великим трудом. И ты сам вынужден всюду звонить, напоминать о себе, добиваться скорейшего решения своей проблемы. Все, как и прежде, зависит от активности самого инвалида. В последнее время к тому же выросло количество чиновников, визы которых делают те или иные мероприятия официальными. Без их подписи никакое мероприятие по ИПРи не будет учтено, т.е. оплачено. Поэтому многие из нас отказываются от разработки ИПРи: много суеты, мало толку.
Моя знакомая колясочница, получила ИПРи, добилась от родного ЖЭКа строительства пандуса у подъезда. Не стану писать про то, каких нервов это ей стоило. Замечу одно, что органы соцзащиты все время оставались только наблюдателями за данной ситуацией. Пандус женщине, в конце концов, сделали, но узкий, его ширина меньше развала колес коляски, и под углом градусов под 70, вместо положенных 25! Пользоваться таким сооружением, разумеется, нельзя. Теперь об него лишь спотыкаются соседи да поминают недобрыми словами мою знакомую. Она обзвонила всевозможные инстанции по несколько раз, просила переделать пандус или убрать его совсем. Ей отвечали, что деньги выделены только на его постройку, нормативных документов, разрешающих подобные спорные ситуации, просто нет. Самые чуткие советовали обращаться в суд и взыскать эту сумму с ЖЭКа. Ну, как колясочнице пойти в суд, если она не может самостоятельно выйти из дома? Как ей попасть в само здание суда? В зал заседаний, часто находящийся на верхних этажах зданий? Значит, придется брать с собой нескольких помощников, отпрашивать их с работы минимум на полдня. Стоят ли эти жертвы 6-8 тысяч рублей? Именно такова сегодня себестоимость пандуса.
Если бы дворник дома моей знакомой получал за нее небольшую доплату, он проследил бы за постройкой этого пандуса, предложил бы наиболее удобное расположение для него, чтобы он никому не мешал. Потом ухаживал бы за ним, очищал бы дорожки вокруг, чтобы она могла гулять каждый день. И появление моей знакомой во дворе никого не раздражало бы, к ней быстро привыкли бы. Это касается и других инвалидов. Ведь у человека возникает доверие к другому человеку не на основании законов либо постановлений, а благодаря личному опыту, регулярным встречам. Будь ты инвалидом или неинвалидом, главное, будь интересен и понятен для окружающих! И появятся у тебя друзья и знакомые, которые не оставят тебя в трудную минуту! На этом всегда стояла Россия! Грех было бы отказываться от данной традиции взаимопомощи, приучая нас надеяться лишь на добрых чиновников. Вряд ли у органов соцзащиты хватит сил и возможностей помогать нам всегда и во всем.
И нет ничего удивительного в том, что многие инвалиды не хотят получать ИПРи. Слишком туманны перспективы ее применения. Не ясно кто тебе реально обязан помогать "пробивать" ее: то ли соцработник, то ли специалист МСЭ либо кто-то другой. Если же наши особо важные проблемы будут решаться только после судебных решений, не придется ли нам в скором времени принимать новые правила судопроизводства специально для инвалидов. Чтобы заседания судов с нашим участием проходили только на первых этажах или даже на дому у инвалида и вся процедура продолжалась бы не дольше одного дня и т.д. и т.п. Сомневаюсь, что данные меры принесут что-то полезное, кроме роста числа чиновников в этой области и надзирающих за ними. Тут цель подменяется средством ее достижения. ЦЕЛЬ реабилитации инвалида - ОБЫЧНАЯ ЖИЗНЬ, работа, достаток в доме, а не хождение по судам, не «выбивание» прав и льгот.
Однако, похоже, не все это понимают. Закон «О трудовых пенсиях»№173 ставит большой крест на работе российских инвалидов. Пункт 3 статьи 17 вводит такой огромный коэффициент для пересчета страховой части пенсии, что пропадает всякое желание трудиться легально, оформлять ИПРи, кому-то что-то доказывать. Для того чтобы, например сорокалетним, увечить ту самую страховую часть на сто рублей, нужно заработать за год около ста тысяч рублей. И чем ты старше, тем выше доход должен иметь при тех же условиях. Группа инвалидности, тяжесть болезни здесь никак не учитываются. Только возраст и доход... Ну ладно, у нас, первогруппников, пенсия 200% плюс немного страховой части, у кого есть стаж. А что же делать инвалидам 2-й и тем более 3-ей группы? У них вообще мало шансов поднять свое благополучие. Хотя тот же годовой доход в сто тысяч может дать обычному пенсионеру прибавку где-то в тысячу рублей! Почему так происходит?
По этому же Закону №173 человеку с ограниченными возможностями, как и любому другому работнику, надо отработать не менее 5 лет, чтобы получить право на страховую часть пенсии и гипотическую возможность повышать ее год от года. Не уверен, что государство сильно выиграет, когда инвалид будет 5 лет тупо клеить конверты, мастерить коробочки за копейки ради стажа. Но, если он потеряет веру в себя, даже призрачную возможность улучшить свое благосостояние, наше общество серьезно проиграет и морально, и материально. Поскольку чем больше таких потерянных людей, тем больше бюджетников и выше налоги.
Может, тяжелому инвалиду достаточно для страхового стажа отработать 6-12 месяцев или проучиться несколько лет в ВУЗе? У него появился бы стимул заботиться о себе, он приобрел бы начальные навыки. Работа дала бы ему авторитет у близких, знакомых. Ведь органы соцзащиты не в силах «дойти до каждого», да и вряд ли к этому стоит стремиться. Основное, в чем могут помочь нам соцслужбы, обустроить микромир инвалида, наладить его связи с окружающими, другими словам, создать стартовую площадку для нашей успешной адаптации в общество. И тут нельзя сбрасывать со счетов роль семьи, друзей, соседей. Труд в России, повторюсь, главный критерий, по которому тебя общество оценивает, принимает или нет. Другое дело, продуктивность работы, ее продолжительность. Сегодня нет четких норм, определяющих эти критерии для людей с различной степенью инвалидности. Что не совсем справедливо и уж совсем не дальновидно. Если бы сейчас существовал коэффициент подобный ППЗ, огромное число наших проблем и не возникло бы! Рассчитать тот же самый страховой стаж для каждого инвалида не составило бы труда, уменьшив 5 лет на величину индивидуального Процента Потери Здоровья. Тяжелому инвалиду тогда нужно будет отработать всего несколько месяцев, чтобы иметь страховой стаж и думать о будущем. Он стал бы получать пенсию повыше, но и покупал бы на нее побольше. Деньги были бы чаще в обороте. Кому от этого плохо? Не думаю, что за 5 лет унылого труда человек с ограниченными возможностями сможет внести огромную сумму в Пенсионный фонд. Однако если инвалиды получат понятный и справедливый стимул работать легально, отчисления от нас станут заметными. Все равно большинство из нас где-то подрабатывает без оформления, без гарантий, но зато со свободным графиком: потрудился недели две, неделю отдохни. Так почему бы не объединить госгарантии и такой свободный график работы? Ведь трудовая реабилитация не ставит своей целью извлечение прямого дохода. Ее задача - снижение нагрузки на госбюджет в будущем, предупреждение острых социальных проблем. Так или иначе, это доход всего общества, пусть и отсроченный.
В Законе «О трудовых пенсиях» в статьях 8, 15 и др., посвященных инвалидам, не может не удивить еще и новая формулировка «Степень ограничения способности к трудовой деятельности», объяснение которой текст документа не содержит. Ее разъяснений не удалось найти и в других источниках. Не ясно, кто и как будет определять наши «ограничения способностей»? Из четырех известных психологии уровней способностей человека такого уровня нет. Есть методики определения наклонностей индивида к отдельному виду трудовой деятельности либо к определенной профессии. А выяснение способности человека к труду вообще - это что-то новое...
Можно было бы здесь, конечно, ограничиться усмешкой и подождать пока высокое начальство не устранит эту несуразицу, если бы нищенская пенсия не вынуждала нас искать работу. Инвалид, пришедший на МСЭ, чтобы оформить Трудовую рекомендацию, т.е. ИПРи, рискует реально понизить свое пособие, получив там «Степень ограничения» ниже его инвалидности. По сообщениям СМИ уже несколько десятков тысяч инвалидов в России оказались в столь нелепой и унизительной ситуации. Часть пенсии у них «срезали», а работы так и не предоставили! И не ясно, кто конкретно отвечает за трудоустройство человека. МСЭ кивает на органы соцзащиты, а оттуда людей посылают на Биржу труда, советуя им «быть понастойчивее»...
В различных документах по данной проблематике до сих пор не определены условия, при которых снижается пособие инвалида: с момента выдачи ему ИПРи или со дня подписания трудового договора и в каких пропорциях. Что, например, делать, когда его заработок не покрывает даже «срезанной» части пособия? Что делать, если зарплата -отчего бы не помечтать?!- в несколько раз превысит пенсию? Вы представляете сколько времени у наших доблестных бюрократов уйдет только на расписывание всех подобных нюансов и какое количество кубометров бумаги потребуется для их инструкций?! Они сами начнут путаться в своих бумагах, путать нас. Повторится в который раз классический вариант бега на месте с одухотворенным лицом! Не проще ли дать работающему инвалиду право самому отказаться от пособия, если Законодателем будут определены гарантии повышенного пересчета пенсии после увольнения? Допустим, на 1-2% за каждую отказную тысячу пособия в течение полного года? Почему бы не использовать эти простые и проверенные экономические методы, чуть подновив их в духе времени? А не пугать инвалидов реформами, натравливать нас на чиновников? Придумывать разные маловразумительные термины, вроде «Степень ограничения к трудовой деятельности»?
ООН на протяжении последних лет 20 во всех документах, касающихся проблем инвалидов, настоятельно рекомендует трактовать термин «нетрудоспособность» как ограничение возможностей участия в жизни общества по вине самого общества, а не человека. Из-за нерешенности его бытовых проблем, неподготовленности окружающей инфраструктуры и прочих важных аспектов жизнедеятельности к данному недугу. Наиболее четко эта мысль выражена в пункте 18 Введения к «Стандартным правилам обеспечения равных возможностей для инвалидов», принятых на сорок восьмой сессии ООН еще 20 декабря 1993 г. 10 лет назад! И Россия за них голосовала! Так почему же у нас продолжают приниматься невнятные законы, вроде перечисленных выше?! Неужели чиновники не читают то, что принимают их начальники? Либо причина тут кроется в чем-то другом?
Замедление процесса реформ в соцфере на руку, в основном, по-моему, чиновникам среднего и низшего уровня. Федеральные законы, последние проекты центральных властей, направленных на социальную защиту россиян с ограниченными возможностями, свидетельствуют, скорее всего, о растерянности власти перед нашими проблемами. Она не предлагает стройную систему и приоритетность их решения. Помощь инвалидам у нас носит отрывочный, где-то стихийный характер. Средства часто выделяются на ту проблему, у которой находятся серьезные лоббисты, без глубоких расчетов, без дальних прогнозов. Чтобы сегодня понять все недочеты, допущенные при принятии того или иного решения, должен пройти немалый срок. Не налажена здесь еще быстрая и четкая обратная связь между человеком с ограниченными возможностями и верховной властью. Она просто не знает его истинных нужд и запросов. Быструю и объективную информацию о жизни инвалидов могли бы дать коэффициент ППЗ и состояние наших спецсчетов.
Не думаю, что дальновидно отказываться от чужого опыта. Но и слепо копировать его тоже нельзя. У них другая культура, другая религия, иной климат, наконец. Почему-то мы часто говорим об интеграции инвалидов в странах с умеренным климатом. В том же Нью-Йорке, находящемся, кстати, на широте Ташкента,, многие инвалиды со страхом ждут середины января, когда там на неделю-две выпадает снег и транспорт ходит с трудом. В это время они не выходят из дома без крайней необходимости. В Канаде, стране очень похожей на Россию по климатическим условиям, проблему безбарьеной среды зимой решают просто - отправляют всех своих инвалидов в США, в санатории теплой Флориды! На побережье Средиземного моря проводят осенне-зимний сезон жители с ограниченными возможностями скандинавских стран или в специальнопостроенных загородных поселках! Где они лечатся, отдыхают, для них устраивают различные поездки в театры, музеи и т.п.
Навряд ли российский бюджет позволит большие расходы на инвалидов: увозить всех нас в теплые страны на полгода, выделять нуждающемся помощника на весь день и т.д. Почему бы местным властям не помогать 3-4-ем семьям, в которых есть люди с ограниченными возможностями, съезжаться жить в один дом или лучше подъезд? Селиться вместе друзьям или коллегам поближе к месту работы либо учебы? Это сняло бы массу проблем. Значительно удешевило бы социальное обслуживание инвалидов. Соцработнику в данном случае не придется бегать по разным адресам своих подопечных. Его работа будет проходить в одном месте и отдача от него станет выше. Затраты на обустройство подъезда и пространства около дома были бы минимум в 4 раза ниже. Возрос бы интерес к нам у работодателей. Ведь экономичнее возить на предприятие группу инвалидов из определенного места, чем собирать их по одному. Либо доставлять им расходные материалы на дом и забирать готовые задания. Не составило труда подключить их квартиры к Интернету, чтобы они находили себе дело в Сети. Дети-инвалиды после объединения их семей в одном подъезде смогут обучаться в группе или посещать вместе один класс, если они одногодки. А их родители получат возможность трудиться. За детьми, разумеется, кто-то из взрослых останется присматривать. Остальные станут свободнее!
Главное, человек с ограниченными возможностями не будет одинок! И он с друзьями не промолчит, если у них появятся замечания, предложения к органам соцзащиты! А у властей появится реальная и быстрая обратная реакция от нас на свои нововведения.
Мне могут возразить: «Большинство ведь квартир инвалидов приватизированы. Властям будет сложно тут подобрать удачный обмен. И вообще, это все заботы владельцев таких квартир!» Но уже сегодня становится ясно, что содержать недвижимость на одну пенсию вряд ли кому удастся. Даже бывшему Депутату Госдумы, если он не подрабатывает хотя бы дворником! И не нужно быть Нострадамусом или великим гуру в картах Таро, чтобы понять, что при повышении в скором времени налога на собственность на 1-2% большинству одиноких инвалидов-владельцев квартир придется их продавать и перебираться в пансионаты или в социальное жилье, т.е. в условия значительно хуже нынешних. Естественно, при это резко возрастет нагрузка на бюджеты всех уровней, в основном, на местные. Начнут разбухать штаты органов соцзащиты, для чего ее сотрудники будут придумывать себе всякие экзотические задачи. Зачем нашему обществу эти новые проблемы? У нас деньги тратить больше некуда, не иначе как на покрытие огрехов чиновников от соцсферы? Не лучше ли заранее «соломки подстелить», объяснить сейчас толково малоимущим и инвалидам положение дел с собственностью и помочь им побыстрее реприватизировать свои квартиры? А нескольким желающим оказать содействие, чтобы они без хлопот съехались в дом поближе к месту работы или учебы?! Ведь все равно мы придем к такому варианту социальной интеграции инвалидов, только на более позднем этапе и с менее выигрышными активами! Люди потеряют свои квартиры, у них не останется доверия к властям, нервотрепка, связанная с этим, тоже не прибавит им здоровья... И все это ради сиюминутной выгоды наших чиновников? Не слишком ли дорого обойдутся их аппетиты?
Современный человек, в каком бы тяжелом состоянии он не был, должен зависеть от своего интеллекта, своих знаний. От этого должно зависеть и его окружение. Только так, учитывая заботы, интересы свои и наших близких, мы можем обрести самостоятельность, найти свое место в жизни. Казалось бы давно ясно, что чем больше независимых, нашедших себя людей, тем легче всему обществу. Тем меньше у него возникает мелких, сиюминутных проблем (люди ведь могут позаботиться о себе сами!), тем больше оно вкладывает в свое развитие! Тем быстрее наступит улучшение жизни во всех группах населения данного общества! И границы между этими группами станут менее заметными!
Социализация человека в России часто начинается с семьи, с его авторитета дома. Именно по его отношению с близкими, его включенности в семейные дела, во многом и судят о нем окружающие. От этого мнения зависит дальнейший путь каждого из нас. К сожалению, человек, став инвалидом, оказывается в нашей стране, как правило, не удел в родном доме и теряет практически все связи с миром. Люди инстинктивно сторонятся нас. Они не хотят вкладывать свои силы, время в неизвестность, в то, что им не ведомо. Это вполне здравая позиция. И вряд ли ее смогут поколебать большие, шумные и, увы, мимолетные мероприятия вроде Дня инвалида, фестивалей, спартакиад. Ведь у человека возникает доверие к другому человеку не на основании законов либо постановлений, а благодаря личному опыту, регулярным встречам. Будь ты инвалидом или неинвалидом, главное, будь интересен и понятен для окружающих! И появятся у тебя друзья и знакомые, которые не оставят тебя в трудную минуту! На этом всегда стояла Россия! Грех было бы отказываться от данной традиции взаимопомощи, приучая нас надеяться лишь на добрых чиновников. Вряд ли у органов соцзащиты хватит сил и возможностей помогать нам всегда и во всем.
Игорь Глушенков, Самара (Опубликовано с сокращениями в газете «Московские новости»№46 за 2006г. или на http://www.mn.ru/issue.php?2006-46-25)
